Между двумя путями выхода из кризиса позитивизма в начале XX века В. Н. Волошинов выбрал идеалистическую неофилологию К. Фосслера, полностью отвергая соссюрианство. Стилистический индивидуальный идеализм Фосслера Волошинов переложил в социологические понятия: «дух» становится «идеологией», «культура» становится «надстройкой», а «идеалистическая неофилология» становится «социологической поэтикой». Эта терминологическая перестановка стала причиной постоянных недоразумений в интерпретации книги «Марксизм и философия языка». В самом деле, здесь наблюдается источник интересных колебаний в оценке структурализма: холистический подход, требующий начинать от Целого, чтобы прийти к частному, а не наоборот, встречающийся в ту эпоху у многих синтаксистов в России, например у Пешковского, часто путался критиками со структуралистским принципом. Статья сравнивает французскую, вообще «левую», преимущественно марксистскую рецепцию книги В. Н. Волошинова с преобладающей ролью межиндивидуального (персоналистского) момента, ситуационного детерминизма и отказа от лингвистики во имя конкретной прагматики. Вот почему главным объектом исследования у Волошинова является не предложение, как у лингвистов-синтаксистов, а неповторяемое высказывание, понятное исключительно в рамках определенной коммуникационной ситуации.